Цветы от чукотского каюра: как казахстанская фанатка «Берингии» доехала до мечты
Алматинка Алина Царева рассказала о волонтерстве на рекордной камчатско-чукотской гонке на собачьих упряжках, уникальном опыте выживания и незабываемых встречах с «берингийцами».
Жительница Алматы прошла волонтером «Берингии» более двух тысяч километров по Камчатке и Чукотке. Вернувшись домой, она сразу же начала мечтать о следующей гонке. О том, как голубая мечта, вначале казавшаяся чистой авантюрой, стала счастливой реальностью, Алина Царева рассказала изданию Tengrinews.kz . ИА «Чукотка» публикует полный текст интервью.
Это путешествие было настоящей авантюрой с начала до конца, и почти никто не верил, что хрупкая девушка из южной столицы сможет пройти самую протяженную и самую суровую в мире гонку на собачьих упряжках – «Берингию».
– Мне так много рассказывали, как будет трудно на «Берингии», какие сложности приходится переносить волонтерам, что обязательно настанет минута, когда я не выдержу и захочу сняться с гонки и уехать домой. Но она так и не настала. Более того, я с начала и до конца пребывала в такой эйфории, в таком удовольствии и адреналине, что ни разу не захотела отдохнуть, хотя там мы спали всего по 3-4 часа в сутки.
И даже по телефону во время интервью было ясно, что она счастливо улыбается, вспоминая свою «Берингию». Точно также улыбалась она и в марте, в самом разгаре гонки, в те редкие минуты, когда с ней можно было связаться по мобильному. Зато отчетливо было слышно, что она сильно кашляет, но о том, что простудилась – тогда ни слова.
– Да, я там простудила легкие на одной из стоянок в Каменском, когда четыре дня мела пурга, температура у меня была 38, и врач всерьез собиралась меня отправить домой. И как только она мне это говорила, я утром просыпалась свежая, как огурец, кашель и температура чудом проходили, и чувствовался невероятный подъем жизненных сил! – смеется отчаянная алматинка.
– А вообще я сильная, собачники ведь все сильные. Я привыкла и тяжести поднимать, и ходить далеко и долго. Да, на «Берингии» пришлось и ящики таскать, и собак поднимать, и лопатой махать. Но это же все в кайф, это было два месяца настоящего счастья и чистого адреналина. Приехав домой, я поняла, что опять хочу туда, там мое место.
А началось все с того, что несколько лет назад кинолог, любитель ездового спорта с собаками и дрессировщица Алина Царева поучаствовала в интернет-конкурсе, объявленном оргкомитетом гонок. «Моя стихия – Берингия» – писала девушка на своей страничке, но тогда к этому мало кто из коллег отнесся всерьез. Потом во ВКонтакте общительная Алина познакомилась и подружилась с потомственным камчатским каюром, эвеном Виталием Тишкиным, и он пригласил ее на «Берингию».
Но чтобы стать участником гонки, нужно иметь конкурентоспособную упряжку и немалые деньги для подготовки к местным условиям и перелета всей команды на Камчатку. Кроме того, сегодня ездовой спорт в Казахстане хоть и имеет немало последователей, но спортсменов, способных конкурировать с российскими каюрами, тем более в таких сложных условиях, там пока нет.
Самый ценный опыт для начинающего спортсмена – попасть на престижную гонку волонтером. В волонтерский корпус «Берингии» был огромный конкурс – около пятисот человек на три выделенных вакансии для новичков. Алина подала заявку и выиграла. Кроме нее отобрали еще двух девушек из Хабаровска и Санкт-Петербурга. До Алины на подобную крупнейшую гонку мира никто из казахстанцев еще не ездил.
В этом году «Берингия» стартовала 11 марта в селе Мильково Камчатского края, а финишировала 19 апреля в селе Марково Чукотского автономного округа. В общей сложности участники гонки преодолели дистанцию в 2101 километр. Это этапная гонка, то есть каюры обязаны останавливаться и отдыхать на определенных этапах в поселках. Население поселков встречает их как национальных героев, и это дает большой толчок к развитию ездового спорта.
– Конечно, был шок, когда я узнала, что меня выбрали и увидела свое имя в волонтерском корпусе на сайте «Берингии»! Потом начались заботы по поиску денег, так как фирма, которая обещала спонсировать мою поездку, неожиданно отказалась от обещаний. А сумма была нужна немалая – почти полмиллиона тенге только на билеты до Камчатки, нужна была особая экипировка. В общей сложности ушло около двух миллионов тенге. Куда мы ни обращались - спонсоров не нашлось. Тогда на помощь пришли друзья – собаководы и коллеги со всего Казахстана, они собрали недостающую сумму. На обратную дорогу деньги заработал муж. Он, кстати, очень хорошо относится к моему увлечению и во всем поддерживает. Вся моя семья – мама, папа и муж с замиранием сердца следили за моим путешествием по сообщениям на информсайте «Берингии», особенно, когда не было связи. Перелет через Новосибирск 5 марта, потом в Петропавловск-Камчатский прошел быстро, и впервые я поняла, что вот она – моя мечта – рядом лишь тогда, когда увидела в иллюминаторе верхушки вулканов! Прямо из аэропорта меня повезли на тренировку гонки-пролога в 58 километров, в которой я участвовала как каюр, на упряжке из шести собак. Погоняли мы хорошо по сложному ландшафту из крутых склонов. Я упала пару раз, но на гонке-прологе в Мильково я заняла девятое место из 16 профессиональных гонщиков! – гордится Алина.
Задача волонтеров длинной гонки проста и сложна одновременно. Они вместе с командой снегоходчиков, ветеринаров и членов оргкомитета целиком отвечают за жизнеобеспечение гонщиков, двигаясь впереди них в таких же сложных условиях, а также следят за соблюдением правил. Алина говорит, что специально не готовилась к гонке, но много читала о том, как вести себя в условиях пурги, как правильно подбирать экипировку. А вот с экипировкой было не очень, подошел под погоду лишь алматинский комбинезон. Хваленые казахстанскими продавцами, самые теплые спортивные сапоги сразу промерзли, и организаторы выдали девушке специальную северную обувь, а еще местные варежки почти до плеч, чтобы не отвалились от холода руки, когда мчишься на снегоходе. Пригодилась также балаклава, маска от ветра и снежные очки, иначе холодовой ожог алматинке был бы обеспечен.
Алина предусмотрительно нашила на рукав комбинезона шеврон с эмблемой КСФЕС – Казахстанской спортивной федерации ездового собаководства, спортсменом которой она является. С этой эмблемой, а также с флагом Казахстанской Федерации она неоднократно попадала в объективы международных и российских СМИ, освещавших гонку. Еще с собой девушка взяла знаменитый «рахатовский» шоколад, которым угощала друзей и членов команды волонтеров. В свою очередь, местные очень старались сделать приятное отважному волонтеру из Казахстана. Чукотский каюр Тимофей Гынунтегин подарил ей живые цветы, а однажды из радиорубки сельского клуба населенного пункта Таловка, что на севере Камчатки, раздалась знакомая до боли песня на казахском языке «Кыздарай, кыздарай…».
– У меня чуть телефон из рук не выпал от неожиданности! – смеется Алина. Настолько неожиданно и приятно было там слышать родную песню. Это местные жители для нашей встречи делали подборку разных песен, для меня вот такую нашли. Вообще атмосфера на гонке была очень дружеская и теплая. Я бегала за всеми с блокнотом и записывала важную информацию, так как у нас мало кто знает, как кормить спортивных собак, как ухаживать за лапами, как лечить спортивные травмы, как делать массаж. Со спортсменами, кстати, не всегда пообщаться можно, они очень сосредоточены на гонке, на уходе за собаками, потому приходилось выбирать время, чтобы поговорить и чему-то научиться у них.
Пока Алина «гонковала», как выражаются северяне, в Казахстане ее соратники создали группу в WhatsApp и делились впечатлениями о «Берингии», рассматривали видео и фото, живо болея за свою землячку. Алина регулярно выходила на связь и радовала друзей новостями. И лишь сегодня девушка рассказывает о самом сложном. От некоторых ее рассказов становится прохладно и летом.
– Реально страшно мне было лишь один раз, когда я вечером должна была ехать с тринадцатью незнакомыми мужиками-вездеходчиками на три дня, увозить собак, – вспоминает Алина. Чужие мужики, их и организаторы не знали. Потом, правда, мы все перезнакомились, пока ехали, и я поняла, что их бояться не стоит. Они были все очень классные и заботливые, все спрашивали, не голодная ли я, не холодно ли мне. Они нас сопровождали до самой Чукотки. Получилось так, что с гонки сняли 21 собаку, кто-то устал, кто-то лапки стер, кто приболел. Мы отклонились от курса, потому что не могли проехать по реке на тяжелых снегоходах, был риск провалиться. Собак погрузили в контейнеры и поставили на вездеход. Было всего три вездехода, огромных, 14-тонных, с палатками, продуктами снаряжением, мы на них ехали и везли собак. Собак надо было кормить, за ними надо ухаживать и еще мы должны были приехать первыми, чтобы поставить лагерь для гонщиков. Я была одна и 13 чужих мужиков. Это были местные жители. Шли по пурге, ничего не видно. У вездехода расстегнулась гусеница, и надо было его выкапывать, чтобы опять «обуть». Ну и я наравне с мужиками копала снег, чтобы согреться. Хотя могла не копать, конечно.
Ну, и еще раз было страшновато. Мы шли с Озерной на Уку, это Камчатка. Вдруг небо стало белым, горизонт слился с землей и шихму (снегоходный путь) стало вообще не видно, ветер дул все сильнее. Мы тогда искали три упряжки, которые потерялись в пурге. Но вышло так, что мы со снегоходчиком сами потерялись, отстали от основных. Снег залепил маску на лица, она стала коркой льда, ресницы слиплись, а по лбу текла вода. Ветер дул все сильнее, снегоход постоянно закапывался, приходилось его выкапывать. Одна часть группы собралась по рации в низине, а мы со снегоходчиком оказались на холме, где больше всего дуло. Рация у нас села, мы не видели их фары, они не видели нас. У снегоходчика началась паника, а я старалась как-то держаться, успокоить его. Он местный, и знал, что бывает, когда отстаешь в пургу. А я все говорила себе: «Не стоит бояться, не стоит». Но когда он запаниковал, начал суетиться и кричать, стал зачем-то дергать снегоход, мне тоже стало страшно. Но я все же пыталась его успокоить. Потом нас нашли. Поехали дальше со всеми. Едем на снегоходе, фарами светим, вдруг видим, что из-под снега высовывается собака. Оказалось, это потерявшиеся три каюра перевернули нарты, достали спальники, накрыли нарту, зажгли таблетку сухого спирта в горелке и сидят, греются, пургу пережидают. А их собаки свернулись калачиком, хвосты под голову подложили, их снегом заносит, они нос высовывают, дышат, и так отдыхают в норке. Кстати, меня тоже так выживать учили, если вдруг в пургу попадешь – выкопать в снегу ямку, утрамбовать снег вокруг себя, повертевшись, как собака, и греться собственным теплом. Тогда не пропадешь. Когда мы их нашли, то поставили три снегохода в ряд, выкопали в снегу яму четыре на два метра, глубиной два метра. Получилась такая снежная комнатка. Натянули на снегоходы тенты, выкопали вход и выход, достали карематы и шкуры, зажгли три горелки и сидя спали, пережидая пургу. Ведь неизвестно, когда пурга кончится, она может и три и четыре дня мести. Но пурга мела всего ночь, утром мы поехали.
Сегодня Алина работает в дрессировочном центре Алматы и мечтает, что осенью опять поедет на Камчатку.
– Я там оставила свои вещи и подарки, сувениры и оленью шкуру, которые были перегрузом, увезти тогда было невозможно. Хочу привезти невероятно вкусную рыбу. Вообще там очень вкусная еда, мне понравилась оленина, пенженские вездеходчики угощали лосятиной, пробовала кожу гренландского кита, которую все там едят, обмакивая в чесночный соус. Слегка металлический вкус у кожи, необычный, но пожевать ее прикольно, – говорит она.
По словам девушки, главное, чему она научилась на Камчатке – стойкости и мужеству, поняла, что надо быть уравновешенной и спокойной в любой ситуации.
– На гонке тяжело вдобавок эмоционально, и если стрессовать, то работы в команде не получится. А команда в таких условиях – самое главное. А из практических навыков – нет тому числа, чему я там научилась. Приходилось и погрызенную собаками упряжь чинить подручными средствами, и собак лечить. Там я поняла, что моя стихия – «Берингия», этот суровый и прекрасный край, теперь мечтаю переехать туда насовсем.